Саша Хожалов был одноклассником Саши Рузина. Они дружили. Вместе ходили в походы, оба хорошо учились, были участниками художественной самодеятельности. Только пути после окончания 8 класса разошлись – Саша Хожалов поступил в Шиморское речное училище. После окончания плавал. Оттуда, из Шиморского, он был взят в армию.
И вновь письма. Их ценность в том, что они искренны. Письма - больше, чем воспоминания, на них запеклась кровь событий, в них возникает картина времени, которая перековывает людей. Из писем узнаешь, что двигало этими людьми, в чем истоки мужества. Письма доносят до нас живой голос солдата. Саша писал часто. В письмах он интересовался делами дома, рассказывал о том, что овладел военной специальностью, что рядом с ним отличные ребята, с которыми он ходит на задания. Вот несколько строк из его писем:
Сурова воинская служба,
Опасны выстрелы во мгле,
Но крепче скал народов дружба,
Во имя мира на земле.
За мир на земле боролся и Саша до конца своей жизни. Сестра передала его письма в музей. Вот строки письма из учебного подразделения: «Дорогие мои! Настало время владеть оружием, военной специальностью. Живем хорошо. Ребята отличные, скоро присяга, потом...».
А потом были новые письма: «Долго не мог ответить вам. Был на тактических учениях и на задании в горах. У меня все хорошо. Красивая и живописная эта страна. Добрые, работящие здесь люди, но в кишлаках и селениях сплошь безграмотные. Мы пришли сюда, чтобы помочь народу».
Отцу Саши, Ивану Васильевичу, хотелось все знать о сыне, и он попросил Сашу написать подробнее о новом назначении. И Саша ответил: «Когда служба в учебном подразделении заканчивалась, мне и нескольким моим товарищам было предложено остаться здесь же в Ашхабаде и продолжить службу. Мы отказались и попросили командование части отправить нас в «войска» для прохождения дальнейшей службы. Папа, я думаю, что ты догадаешься, что это за войска. Маме ничего не объясняй». Понял, конечно, все отец.
Саша служил в артиллерийских войсках, часто ходил на задания. Вот строки из письма: «Бывает, не успеем передохнуть, и вновь паек на 5 дней, боезапас - и на задание. Мои дорогие папа и мама. Напишите, как дома. Помнят ли меня в селе?»...
И дальше в письме: «Я рад каждой весточке. Только сейчас понял, как это дорого и свято - родная земля, поля, наш лес, речка. Вся бригада сейчас в рейде, а мы остались как батальон охраны и сопровождения на дороге Кандагар-Кабул. Мы обеспечиваем точки продовольствием, боеприпасами, медикаментами. Kaк хочется быстрее всех увидеть, расцеловать». И приписка. «Когда получите это письмо, будете уже копать огород, все сажать. А убирать урожай будем вместе. 23 марта 1985 год».

И было еще одно письмо, последнее, отправленное 20 мая 1985 года, в котором Саша спрашивает о своих друзьях, которые служили в Афганистане и сообщает, что у них, в Кандагаре, до 9 мая все сержанты уволились, подошла его очередь. И продолжал: «Второй год служить тяжелее, потому что о доме думать начинаешь, готовишься, считаешь дни. Еще немного и я приеду домой». О встрече с семьёй мечтал, и Иван Васильевич и ждал. Но Саша не пришел, его привезли как груз 200. 10 июня отец получил извещение: «Уважаемый Иван Васильевич! С прискорбием извещаю, что Ваш сын, младший лейтенант Хожалов Александр Иванович, выполняя боевое задание, верный военной присяге, проявив стойкость и мужество, был тяжело ранен и умер 5 июня 1985 г.».
Отрывок из письма друга Саши, который сообщает о том, как погиб Саша. «У духов» своя стратегия ведения боев в засаде: парализовать колонну и бить по ней, как по мишени, сжечь по возможности и брать трофеи». Бой 5 июня для Саши оказался последним и роковым. «Духи» атаковали колонну наших машин. Пришлось выходить из окружения. Первый раз все уцелели, спасли и груз. «Духи», точно Шакалы, то исчезали, то появлялись вновь. Были раненые, были убитые. Саша был тяжело ранен... и умер».
Из воспоминаний Андрея Кутырина: «Было это 5 июня 1985 г. 2 й МСБ выставлял сопровождение через Кандагар. Мин. батарея занимала огневую позицию на ГСМ. На подъезде к черной площади из бурбухаек образовался затор. Духи не пропускали через Черную никого. Для того, чтобы накрыть места, откуда ведётся обстрел Черной площади, надо первоначально проскочить её и занять на ГСМ огневую позицию и со стороны площади и со стороны Гундигана. А затор. И тогда было принято решение объехать затор слева: одним колесом по бетонке, а одним – по грунту.
Первым шло МТ-ЛБ Петренко Владимира. Ни люди не были сняты с брони, не обследовано место саперами на предмет мин и фугасов. Давай! Объезжай слева! Быстрей…
Раздался страшный взрыв. От детонации рванул и боекомплект (27 ящиков мин). Как потом выяснилось, бабаи в этом месте за день до прорыва месили глину, т.е. маскировали закопанный фугас. Погибли: Хожалов Сашка, Крылов Юра, Киркбаев Камил, Жиров Юрка, Голихин Сашка. Голихин Андрей Сергеевич скончался в госпитале на следующий день от полученных ран».
Как мало лет он прожил. Только двадцать.
Но миг победы больше, чем года.
Как трудно умереть, чтобы остаться,
Остаться в наших душах навсегда.
Нет, мужество случайным не бывает,
Оно в душе солдата родилось,
Когда он о друзьях не забывает
И с Родиной себя не мыслит врозь.
Смотрю, смотрю,
Нет, не пропали мы в кромешном дыме,
Где путь, как на вершину, был не прям.
Ещё друзьям мы снимся молодыми
И мальчиками снимся матерям.
Вспоминает соседка Лебедева С.В. «Мы с Сашкой были не разлей вода. Вместе и в магазин, и в кино, и в библиотеку. Он был мне как младший брат. Спокойный, добрый, плохого слова от него никогда не слышала. Таких в своей жизни больше не встречала».
- Когда услышали о Сашиной гибели, плакали всей улицей, - рассказывает Л.В. Хохлова, жительница улицы имени А. Хожалова. – Это была первая большая потеря для деревни в мирное время. Мы мало знали о той войне, о ней не говорилось в газетах или по телевизору. Это потом мы узнали, как много ребят сложили голову в чужой стране.



.